«Мы, как эта кошка, останемся без жилья». В Краснодаре ветеранов боевых действий и их семьи выселяют на улицу

по КРАСНОДАР1 в 22 Дек, 2022

Дома на улице Дзержинского, 129/3 появились в 1992 и 1994 годах. Они построены без фундамента из ДСП, между листами 12 см стекловаты. Первый дом через некоторое время обложили кирпичом, второй так и остался из композиционного материала. Ступеньки жители делали сами из того, что удалось купить или найти.

Оба дома выглядят хлипкими — стены пошли трещинами, в некоторые из которых уже поместится человеческая ладонь. На языке чиновников они называются жилыми модулями, хотя уместнее говорить — бараки. С одной стороны рядом стоят новые многоэтажки, все в стекле и с дорогими квартирами, а с другой — старая железная дорога и несколько гаражей. Здесь уже 30 лет живут люди, которые в своё время были приписаны к военной части № 36889. Это 82 человека в 23 квартирах. Они вот-вот окажутся на улице. Но не по своей вине.

Вынужденные переселенцы

Жители бараков — вынужденные переселенцы, так они сами себя называют. Мужчины работали на Министерство обороны, но считаются гражданскими лицами. Они были обслуживающим персоналом (строители, водопроводчики, слесари, водители), которые возводили военные объекты и инфраструктуру в период двух чеченских кампаний.

В Краснодар вместе с семьями их переселили со всего Северного Кавказа, выдали ордера, оформили прописку. Мужчины ещё некоторое время работали на так называемую «контору» при армейском подразделении, расположенную рядом с домами. Решением начальника войсковой части семьи стояли в списках нуждающихся на улучшение жилищных условий.

Когда в 2007 году военную часть ликвидировали, о жителях домов благополучно забыли — очередь просто перестала существовать. Тогда же в декабре решением ростовского арбитража дома передали «Краснодарской квартирно-эксплуатационной части» Минобороны России.

После её реорганизации в 2011-м правопреемником жилых модулей стало территориальное управление в Ростове-на-Дону. В 2018 году здания признали аварийными, а в апреле 2021-го их на баланс взял «Росжилкомплекс». Он позиционирует себя как специализированная организация Минобороны России, осуществляющая полномочия ведомства в сфере социальной защиты военнослужащих.

С тех пор 82 человека рискуют остаться без единственного жилья, поскольку регулярно стали получать уведомления о выселении без предоставления замены.

Уведомления о выселении

Всех жителей в 2018 году включили в федеральную программу и должны расселить осенью 2024-го, однако никаких официальных документов от чиновников у них нет.

«Мы, как эта кошка, скоро останемся без жилья. Никому повестки не приходят, только решения суда и уведомления о выселении. Мы даже апелляцию подать не можем», — объясняет одна из жительниц по имени Светлана.

Её муж умер в 1999 году на рабочем месте от инфаркта. С тех пор женщина живёт одна — квартирный ордер переписали на неё.

«Если бы я точно знала, что в 2024 году нас расселят, сидела бы ровно и не стала поднимать кипиш. Что-то подшаманила бы в квартире, в общем — дотерпела», — рассказала Светлана.

На прошлой неделе историю жителей бараков на улице Дзержинского, 129/3 рассказал местный блогер и журналист Игорь Щербацкий. После этого глава Следственного комитета Александр Бастрыкин поручил разобраться и доложить по факту жалоб на выселение без предоставления альтернативного жилья. Теперь в район бараков устраивают паломничество сотрудники различных ведомств.

К жителям 16 декабря приехал представитель «Росжилкомплекса». Он рассказал про дома на улице 3-ей Трудовой, куда можно переселить жителей Дзержинского, 129/3. Надежда поинтересовалась, какие именно там здания.

— Да нормальные дома, — уверенно ответил мужчина в зелёной форме.
— А договор какой? — не унималась Надежда.
— Маневренный фонд, временный, — объяснил он же.
— Ага, и в итоге мы на улицу пойдём, когда договор истечёт, — вступила в диалог другая жительница бараков. Но не получила ответа.

Законные основания

«Мы здесь на законных основаниях. Квартиру получили по старому жилищному кодексу. Мой муж проработал 16 лет, тогда нужно было не менее десяти, он условия выполнил. В январе 2006 года уволился по состоянию здоровья, получил вторую группу инвалидности. Через год муж скончался. Нас уже не могут выселить без предоставления жилья», — рассказала одна из жительниц бараков.

Олег Горшенин приехал в Краснодар в 1994 году из Баку. Устроился в «контору». Работал в Грозном Чеченской Республики, в том числе в горячих точках — имеет удостоверение ветерана боевых действий.

«Мы сначала вообще в палатках обитали. Потом для себя обустроили жильё. Казармы там строили, штабы, столовые — всё. В 1995 году, когда я туда приехал, в центре ещё шли бои. А на следующий день нам говорят, что война кончилась, можно возвращаться. Мы три дня не могли вылететь, потому что груз 200 уходил. Хотите, уезжайте вместе с гробами. Потом со второй кампанией командировки снова начались, но уже не так интенсивно», — вспоминает мужчина.

По словам Горшенина, его соседи из Душанбе, Баку, Грозного. Мужчины были «пожарной» командой. Чуть что — всех собирают, и они выезжают. Десять часов — и уже в Будённовске.

«По факту мы переселенцы, но нам запретили брать статус беженца, говорят: «К хорошему это не приведёт». И в Чечню нас также отправляли — кто хочет, может не ехать. Один так сказал, ему сразу: «Освобождай жильё», — добавил Горшенин.

Сейчас мужчина на пенсии и продолжает работать. Делал запрос в Чечню на восстановление документов, но там сказали, что архив сгорел. Фактически его стаж обнулился. Надбавка к пенсии, так называемые «чеченские» — 3 тыс. 400 рублей.

Главная достопримечательность

Показать своё скромное жилище решил Иван Кунаков. Мужчина живёт с двумя сыновьями, переехал в краснодарскую квартиру в 1996 году. В «конторе» работал сварщиком и сантехником, был в Чечне в период первой кампании.

«Я лежал в снегу, варил теплотрассы, а их потом практически на моих глазах просто взорвали», — вспоминает Кунаков.

Его квартира — местная достопримечательность, потому что в комнате есть огромная дыра в потолке, а внизу стоят тазики для воды. Где-то от стен отошли обои, где-то от них осталось лишь напоминание. Около окна стоит телевизор, над ним в углу несколько икон. Пахнет в квартире мокрой древесиной, и из-за этого складывается ощущение, что находишься в бане.

«У нас трое призваны на военную службу по мобилизации. Теперь одной рукой их забирают, а другой — выселяют. Им на улицу идти, когда вернутся? Это смешно, если бы не было так грустно», — размышляет Кунаков.

Судебное решение журналистке Юга.ру показывает Владимир Краюшкин. Он живёт здесь с августа 1992 года. С 1986-го работал сантехником, ездил по всему Северо-Кавказскому федеральному округу. В его документе действительно чёрным по белому указано — «выселить без предоставления другого жилого помещения».

Никто никому не нужен

«Творится полное беззаконие. По сколько лет люди отработали на Минобороны, а сейчас никто никому не нужен. Здесь больше 50% жителей — ветераны боевых действий чеченских кампаний», — возмущается старшая по обоим баракам Надежда Каримова.

В 38 лет она потеряла мужа и осталась одна с двумя детьми. Последние годы вместе с другими жителями добивается, чтобы их переселили в нормальное жильё.

«Мы не успели взять никакие справки. Да и не думали, честно, что они могут понадобиться нам. Я звонила в ростовский архив Минобороны России, но от них ничего добиться не смогла», — рассказала Надежда.

По словам женщины, земля, на которой стоят дома, жителям не принадлежит — её продали без обременения на торгах в частные руки. Покупателем стал некто Дмитрий Водопьянов. Она предполагает, что их выселяют, потому что на месте бараков планируют построить другие высотки.

Местные жители также рассказали, что на кадастровой карте участок под домами записан как земли «для эксплуатации производственной базы и административного здания». За ними есть пустырь, это территория для строительства школ и детских садов. Правда, этот пустырь накладывается на половину существующего «голого» барака, построенного в 1994 году.

«Мы пытались вернуть федеральную землю, что под нашими домами, дошли до Верховного суда. Но проиграли. Частному лицу её продали на законных основаниях. Каким образом — вопрос. Министерство обороны подавало иск по земле, но в Прикубанском суде ведомство тоже проиграло», — продолжает Надежда.

Не считают за людей

«Мы 30 лет здесь прожили, отработали. К военным хорошее отношение, а к гражданским? Они ведь тоже при Министерстве обороны, а их за людей не считают. У нас мужчины ветераны боевых действий, а нам говорят — забудьте», — рассказала Надежда.

Жители Дзержинского, 129/3 уже несколько лет обивают пороги судов и прокуроров. У многих на дальнейшее противостояние системе уже нет ни сил, ни здоровья.

«Губернатор выступает, говорит, что программа расселения идёт с опережением и закончится в 2023 году. Но, честно, до нас она пока не дошла. А дома продолжают разваливаться, только и успеваем заделывать трещины», — подытожила Надежда.

Источник