25 января не стало актрисы, которая около полувека царила на сцене Краснодарского краевого театра драмы, которая повелевала зрительным залом, словно искусный маг. Ее талант был настолько ярок и многогранен, что, казалось, такого понятия, как амплуа, для нее просто не существовало, хотя явный комедийный дар был налицо, и на этом поле ей не было равных.
Народная артистка России Идея Григорьевна Макаревич прожила долгую жизнь – она умерла на 93-м году жизни, и в общем-то сценическая судьба ее тоже сложилась удачно. Публика в ней души не чаяла, в театре актриса, как и следует королеве, занимала свое особое привилегированное положение, начальство всегда снимало перед ней шляпу.
Появившись в Краснодаре в 1962 году, актриса практически сразу не оставила своим конкуренткам никаких шансов, хотя в те годы труппа не была обделена талантами и личностями.
Мне повезло, я застал Идею Григорьевну на сцене и мог оценить вживую, не по легендам ее уникальный талант. Очень жаль нынешнюю молодежь театра драмы, считающую себя звездами и даже близко не представляющую, какой это был уровень и какой это был класс игры. Рядом с Макаревич нынешний театр, я говорю опять же о молодом поколении, мне порой кажется театром любителей – таков был ее масштаб, таков у нее был размах. И даже в пьесах, не самых сильных, и спектаклях не самых одаренных режиссеров умела быть и достоверной, и убедительной, и искренней. Она могла быть совершенно разной: смешной до колик и настоящей трагедийной актрисой, но манкость и пикантность, то есть неистребимая женственность, в ней были всегда. Не зря ее Селина Муре в спектакле «Мамуре» Бориса Льва-Анохина была признана в Москве чуть ли не лучше эталонной Мамуре прославленной Елены Гоголевой.
Побед, как и регалий, у актрисы было множество, включая звание «Национальное достояние России». Но главная награда – это, конечно, любовь зрителя, который ее бесконечно боготворил. Любили с актрисой работать и режиссеры, в которых она если и не растворялась полностью, то доверяла им и шла за ними.
Еще я вижу ее как актрису пантомимы, которая, словно в живописи, несколькими мазками могла создать образ и могла легко соединять философию с эксцентрикой и фарсом, лирику с шаржем и гротеском, серьезное с комичным. Она могла быть экспрессивно-эмоциональной, нежно-трогательной, сдержанно-холодной и всегда невероятно заразительной. «К сожалению, я не видел ее Брехта, мамашу Кураж (по словам же очевидцев, работа необычайно талантливая), но можно
представить, как она жила в эпическом омуте страстей и сколько разных красок нашла для своей героини. Актриса на грани эксцентрики, с молниеносной реакцией, точно ухватывающая зерно роли, с потрясающе сильной природой, внутренним чутьем, что давало ей возможность импровизировать и быстро перестраиваться в зависимости от ситуации, напоминает другую свою изумительную коллегу – Инну Чурикову с ее «или дурочка, или гений «…» Строки эти – из опубликованной три года назад в журнале «Страстной бульвар» моей статьи «Привилегия Идеи Макаревич».
Понятно, что актрисы подобного масштаба рождаются нечасто, есть мастера, есть заслуженные-перезаслуженные – а есть избранные и посланные на сцену Свыше. Идея Макаревич была именно из их числа.
Фото предоставлены Краснодарским театром драмы