«АиФ-Юг» № 30 22/07/2020
Роман Виноградов является главным сосудистым хирургом Министерства здравоохранения Краснодарского края. © /
Роман Виноградов
/ Из личного архива
Пандемия коронавируса показала обществу, насколько важна профессия врача. В последнее время медицинская наука сделала технологичный рывок. Но не один даже самый современный прибор не сможет заменить профессионализм и мастерство доктора. О том, как стать настоящим врачом, «АиФ-Юг» рассказал заведующий отделением сосудистой хирургии НИИ ККБ № 1 им. профессора С. В. Очаповского, доктор медицинских наук Роман Виноградов.
«Врач себе не принадлежит»
Татьяна Захарова, «АиФ-Юг»: Роман Александрович, как вы пришли в медицину? Почему решили связать свою жизнь с профессией врача?
Роман Виноградов: Признаюсь, никакого героического пути нет, стать доктором не мечтал. Я хотел быть пилотом гражданской авиации, но не прошёл медкомиссию. Потом без экзаменов поступил в МГТУ им. Н.Э. Баумана: победил на одной из региональных олимпиад по физике. Правда, отказался там учиться. Спросил у комиссии, кем буду, мне ответили, что инженером. Я рос в маленьком промышленном сибирском городе, мне представлялось, что по окончании института придётся работать в холодных заводских цехах, а этого не хотелось. Так, с третьей попытки, пришёл в медицину. Во время учёбы влюбился в хирургию, захотел стать хорошим врачом.
— Многие сравнивают хирургов с богами, а вы так считаете?
— Нет, это вполне земная профессия, причём довольно тяжёлая физически. Я бы даже мало кому её советовал. Вот и дочку свою долго отговаривал, но она непреклонна — решила тоже стать сосудистым хирургом. Здесь слишком большая должна быть самоотдача, нужно много времени проводить в больнице, в операционной, не спать ночами, свою личную жизнь подстраивать под работу. Это сравнимо с военной службой — когда сам себе не принадлежишь. Так что ничего божественного нет.
Досье
Роман Виноградов окончил Иркутский государственный медицинский университет в 1995 году, в 1998-м защитил кандидатскую диссертацию. До 2003 года работал в клиниках Иркутской области, с 2003 года в Краснодарском крае; с 2007 года в краевой клинической больнице им. Очаповского в должности зав. операционным блоком и зав. отделением сосудистой хирургии. В 2019 защитил докторскую диссертацию в РНЦХ. Является главным сосудистым хирургом Министерства здравоохранения Краснодарского края.
— Что тогда вас держит в профессии?
— Работаю хирургом 25 лет, и почти каждый день вижу конечный результат своего труда: вылеченные, успешно прооперированные пациенты. Это даёт колоссальный заряд эмоций и желание работать и расти дальше.
«Хочется быть на передовой». Врач скорой с 46-летним стажем о своей работе
Подробнее
Люди стали жить дольше
— Медицина быстро развивается технически, особенно хирургия. Можете сравнить отрасль сейчас и какой она была 20 лет назад?
— Действительно, поменялось многое. Особенно всё, что связано с технологиями, а также хирургические приборы, инструменты. Технологический прорыв огромен. За это короткое время даже появились новые специальности. Раньше, чтобы прооперировать сосуды, нужны были только руки врача, инструмент и нитки. Сейчас же используют рентген-установки, внутрисосудистые технологии, синтетические сосудистые протезы и стенты. Но неизменно остаётся одно — голова с правильными знаниями и хорошие руки хирурга.
— У вас настоящая ювелирная работа.
— В некоторых странах микрохирургии учат преимущественно женщин. Считается, что у них больше склонности и способностей к этому, по аналогии с золотошвейками. Некоторые операции проводим под микроскопом с увеличением в 40 раз. Такую нить невозможно даже увидеть невооружённым глазом, настолько она тонкая. Не скрою, от мастерства хирурга и развитости его мануальных навыков во многом зависит успех операции.
— Как думаете, роботы смогут заменить врача?
— Роботическая хирургия — это всего лишь технология. У людей иногда складывается впечатление, что роботы — это некие приборы сами по себе (с помощью искусственного интеллекта) оперируют людей. На самом деле, эта технология была создана для того, чтобы независимо от того, где бы ни находился пациент, хоть на космическом корабле, хоть в океане, в случае ситуации, требующей хирургического вмешательства, посредством манипуляторов могли к нему подключиться и провести операцию с помощью хирурга, находящегося в любой клинике мира.
Нужно научить сотрудников делать всё то, что умеешь сам. Для плохого руководителя — это постоянная угроза конкуренции, для хорошего — стимул быть на шаг впереди.
Но эта технология в её исходном варианте не реализована, так как нет таких средств передачи огромного массива информации на огромные расстояния от хирурга к роботу и обратно, поэтому роботическая технология стала использоваться в другом направлении. Это та же полостная лапаро- и торакоскопическая хирургия, только с более расширенными возможностями. Её применяют в грудной хирургии, урологии, гинекологии, при лечении органов брюшной полости, начинают использовать в кардио- и сосудистой хирургии. У метода хорошие перспективы, его нужно развивать и оснащать такой аппаратурой больше клиник.
— Пациенты, на ваш взгляд, поменялись?
— Контингент нашего отделения сейчас на две трети составляют пациенты с атеросклеротическими возрастными поражениями сосудов. Могу определённо сказать, что люди стали жить дольше, в хирургии это видно невооружённым взглядом. Поменялся спектр операций: в сотни раз стало больше операций на магистральных сосудах и сердце, связанных с их возрастными изменениями.
60 % увечий – после ДТП. Врач – о том, как избежать травм и их последствий
Подробнее
Быть примером
— Во сколько начинается ваш рабочий день и когда он заканчивается?
— Каждый день в 6:45 я уже на работе. В 7:30 планёрка, до которой должен сделать обход по реанимации. После совещания у шефа иду в операционную. Рабочий день заканчивается тогда, когда всё сделано, но уезжать из клиники раньше семи вечера считается дурным тоном.
— Что чувствуете, когда спасаете жизнь?
— Ничего особенного сказать не могу. Вот когда не смог спасти — огромное разочарование, что по каким-то причинам не помог человеку. Прилагал усилия, применял технологии, лекарства, но всё это не дало нужного эффекта. К сожалению, люди в больницах иногда умирают, как бы врачи ни старались помочь. Есть такое выражение: «умирать с пациентом». Мы, конечно, не можем погибать с каждым больным, но поверьте, хирурги глубоко переживают. Я стараюсь в каждом пациенте видеть чьего-то отца, сына, мать, относиться ко всем по-человечески, прежде всего… Но надо идти дальше. Работать и оперировать других людей.
— Как стать хорошим врачом?
— Огромное значение имеет самодисциплина. В этом термине содержится много понятий. Прежде всего, это высокий уровень внутренней культуры. Думаю, как воспитанный и образованный человек, настоящий врач не может себе позволить выражать свои негативные эмоции в обществе, вести себя агрессивно за рулём, намеренно нарушать ПДД, нахамить и так далее. Хирург должен всегда оставаться примером. Профессия обязывает много учиться, читать, познавать, работать над собой, практиковаться. Невозможно просто получив диплом, стать хорошим хирургом.
— Что насчёт милосердия, доброты?
— Это, конечно, тоже должно быть присуще современному врачу, но поймите меня правильно, хирург не может всё время сидеть у постели больного, смачивать полотенце и прикладывать ему ко лбу, как рисуют на картинках. У всех сотрудников свои задачи. Хирургу надо стоять у операционного стола и в день делать несколько операций, которые позволят спасти жизнь людям. Но при этом хирургу нужно быть очень терпеливым, много объяснять и рассказывать, уметь вести намеренную антиконфликтную линию поведения с пациентом и его родственниками.
Еда и лекарства спровоцируют фотодерматит? Врач о том, как уберечься в жару
Подробнее
Полевые условия делают профессионала
— Вы сразу пришли работать в стационар?
— Начинал я в деревне. Первые три года трудового стажа провёл в районных больницах Сибири, где один хирург ЦРБ на 40-50 тысяч населения. Мне, молодому специалисту с минимальным опытом, приходилось буквально жить в больнице, работать одному и в поликлинике на приёме, и в стационаре. Оперировал и по травматологии, и по гинекологии, и по нейрохирургии, взрослых и детей. Словом, всех, кого привозили. Такая суровая школа жизни позволяет разносторонне развиться, укрепиться в себе как в хирургии и потом двигаться по своей узкой специализации.
Почему выбрал именно сосудистое направление? На мой взгляд, это очень интересная профессия. Нужно отлично знать анатомию, общую хирургию, владеть смежными специальностями, чтобы оперировать во всех областях, ведь сосуды расположены по всему организму.
— Как считаете, такая школа, которую пришлось пройти вам, на пользу молодому начинающему доктору?
— Моё убеждение — хирург должен быть разносторонне развит. Тогда сможет понимать глубину проблемы, знать, какие могут возникнуть смежные осложнения. Такая «деревенская» хирургия, почти военно-полевые условия, считаю, полезны. Хотя многие со мной не согласятся, ведь это некоторая потеря времени для хирурга в его узкой специализации, что особенно болезненно воспринимается в молодости. Но только в таком случае можно уверенно почувствовать под собой профессиональную почву.
— Но ведь тогда и высок риск врачебных ошибок?
— Да, не исключено. В Краснодарском крае каких-то глухих мест нет, населённые пункты расположены рядом, больниц много, все они более или менее оснащены, есть возможности санитарной авиации, всегда можно подставить плечо молодому специалисту. Но есть регионы в нашей стране, в которых от одной ЦРБ до другой — расстояние 200 километров. Там хирург остаётся один на один — с собой, населением и, что стало особенно актуально в последнее время, законом. Там он, не имея права на ошибку, должен прыгать выше головы: прооперировать пациента, спасти ему жизнь и при этом ничего не нарушить. Да, это не просто.
Деревенская работа позволила мне сделать хирургические ошибки, сразу их увидеть, исправить и на всю жизнь запомнить, как надо делать, чтобы больше никогда их не совершить.
Первым пациентом, который умер у меня на столе, был 6-летний ребёнок. Два брата-близнеца катались с ледяной горки, один из них упал и арматурой пробил живот. Пострадали печень, селезёнка. Я тогда был один хирург в районе, некому было мне помочь. Провёл операцию, но, к сожалению, мальчик умер от большой кровопотери, разрыва органов. Когда вышел из операционной, мне предстояло разговаривать с его матерью и смотреть в глаза его брату близнецу. Я был готов всё бросить и больше никогда не возвращаться в медицину. Прошло уже больше двух десятков лет, а у меня до сих пор мурашки по коже, когда это вспоминаю.
Работа спасать жизни. Будни врачей на передовой со времён ВОВ до наших дней
Подробнее
Когда невозможное возможно
— Работа хирурга — командная или личная?
— Однозначно командная, и задача руководителя вырастить её, но не быть при этом звездой. Нужно научить сотрудников делать всё то, что умеешь сам. Для плохого руководителя — это постоянная угроза конкуренции, дляхорошего — стимул всегда идти вперёд, быть на шаг впереди.
— Хирургия — это ремесло или дар Божий?
— В определённом смысле это дар. Ведь не каждому свойственно заниматься хирургией. У нас много учёных в этой специальности, которые блестяще читают лекции, но провести сложную операцию не могут. Это и ремесло: ежедневная непрерывная работа над потоком операций. Примерно так сейчас выглядит хирургия. А ещё это искусство. Порой возникают такие ситуации, когда нужно сделать невозможное, приложить максимум знаний, умений, чутьё. Такие операции действительно на уровне искусства.
Каждый день — спасая жизни. Медики — о своей профессии
Подробнее